Пётр - царевич ордынский. По данным “Повести о Петре, царевиче ордынском”, вышел из Орды в 6761 (1253) г. Епископ ростовский Кирилл ездил в Орду “за дом святыя Богородицы”. Там он проповедовал и “ина многа поучения от евангельских святых указаний”. Его поучения услышал племянник великого хана и “умилися душею и прослезися, выходя на поле, уединяяся и размышляя: “Како си веруют цари наши солнцу сему, и месяцу, и звездам, и огневи и кто сей есть истинный Бог?””. Отец его к этому времени умер, и его имуществом распоряжалась мать. Причем отмечается, что она “держаща многа именя” (распоряжалась большим богатством). Ордынский царевич решил переехать в Ростов и принять крещение и “утаився всех...избежа, велию благодать прежде крещения приобрете”. Однако епископ Кирилл “повеле ждати, бе бо размышляя о искании отрока”. Причем часть своего наследства он пожертвовал ростовской епископии.
Через короткое время великий хан умер. В Орде возникла политическая нестабильность. Царевича перестали искать, и епископ Кирилл крестил его. Он получил православное имя Пётр.
Царевич каждый день посещал храм и соблюдал посты. Однако продолжал периодически выезжать на соколиную охоту. Однажды, охотясь поздним вечером у Ростовского озера, Пётр уснул. Во сне к нему явились апостолы Пётр и Павел. Они дали две сумы (одну с золотом, другую с серебром) и повелели царевичу выменять в Ростове три иконы: икону святой Богородицы с младенцем, икону святого Дмитрия и икону святого Николая. Затем с иконами и сумами идти к епископу Игнатию (Кирилл к этому времени уже умер) и сказать ему, что необходимо построить храм на месте у озера, где Пётр спал. Согласно “повести о Петре, царевиче ордынском”, апостолы Пётр и Павел также явились к епископу Игнатию и сказали: “Да устроиши церковь из епископия слузе нашему Петру, много бо владыце злата в епископию вдал, и освятиши ю в наше имя. Аще ли сего не сотвориши, то смертию умориве тя”. Игнатий утром пригласил к себе Ростовского князя и сообщил о явлении апостолов. Также он отметил, что не знает где необходимо поставить церковь. В это время к владычным покоям подошел Петр, который нес иконы, излучавшие свет. Войдя в покои епископа Петр сказал: “Владыко, Петр и Павел, Христова апостала, посласта мя к тебе, да устроиши церковь, иде же аз спах при езере, а се ти есть знамение их, а мешца сия вдаста ми, и да что ми велиши сотворити”. После утренней службы Игнатий, Ростовский князь и горожане совершили крестный ход до места сна Петра, где поставили часовню.
Ростовский князь, по данным “Повести...”, в шутку произнес, что землю под часовню он не отдаст. Тогда Петр заявил, что в таком случае он выкупит землю, и попросил назвать цену. Князь ответил: “...по моей земли кладеши ли девять литр сребра, а десятую злата”. Петр, вынимая монеты из сум, переданных ему апостолами, выполнил условия Ростовского владетеля. Причем, когда деньги погрузили на телеги, то запряженные лошади едва могли сдвинуть их с места, а сумма превышала размеры десятикратной ордынской дани.
В то же время, Петр был поражен случившемся чудом и стал замкнут. Епископ Игнатий и Ростовский князь заметили это и стали опасаться его отъезда в Орду. Ведь в этом случае Ростов и Ростовская земля могли пострадать от татар. И приняли они решение женить Петра. “Повесть...” рассказывает, что невестой царевича стала дочь ордынского “великого вельможи”, который жил тогда в Ростове.
Ростовский князь и Петр сдружились. Стали вместе ездить на соколиную охоту, принимать пищу. Князь подарил царевичу участок земли. Позже они стали крестными братьями.
Скончался Петр после смерти епископа Игнатия и Ростовского князя “в глубоце старости, в мнишеском чину” и был похоронен в церкви Петра и Павла. Потомки царевича Петра продолжали жить в Ростовской земле. У внука Петра Юрия возник спор с ростовскими князьями, внуками побратима царевича. Они, завидуя умелым рыбакам Юрия, заявили, что озеро принадлежит им и запретили ловить там рыбу. Юрий отравился в Орду и вернулся с ханским послом, который присудил, что озеро на проданной земле также принадлежит покупателю.
При сыне Юрия Игнате в 1322 г. была “Ахмылова рать”. Посол Узбека сжег Ярославль и двигался к Ростову. Однако к нему навстречу вышли горожане во главе с Игнатом, который нес кречетов и другие подарки. Кроме того, епископ ростовский Прохор вылечил сына Ахмыла. Родство Игната с чингизидами и чудесное исцеление сына посла спасло Ростов от участи, которой ранее был подвергнут Ярославль.
Такова основная канва повествования жития царевича Петра. Однако источник называет лишь его православное имя. При этом отмечается, что он был племянником великого хана Берке, который стал таковым в 1258 г. Следовательно, царевич Пётр являлся одним из внуков Джучи. Рашид-ад-Дин отмечает, что “как передают достойные доверия повествования, у него (Джучи - Ю.С.) было около сорока сыновей и от них народилось несчетное количество внуков” (Рашид-ад-Дин. Сборник летописей...Т.2.С.65). Однако приводит лишь 18 имен сыновей Джучи и их сыновей. Из них персидский автор не знает судьбы и семейного положения потомков Курумиши, Джумаркая, Кутукуя соответственно третьего, пятого и шестого сыновей Орду (Орду-Ичена) старшего сына Джучи, Коничи двенадцатого сына Шейбана, пятого сына Джучи.
“Повесть о Петре, царевиче Ордынском” отмечает, что племянник хана “предстоя перед царем всегда”. То есть он пребывал при дворе великого хана Золотой Орды. Между тем, Рашид-ад-Дин указывает, что “С самого начала не бывало случая, чтобы кто-либо из рода Орды, занимавший его место, поехал к ханам из рода Бату, так как они отдалены друг от друга, а также являются независимыми государями своего улуса”. Таким образом, Кок Орда (Синяя Орда), владение Орду (Орду Ичена) и его потомков, имела собственный двор, при котором прибывали, вероятно, дети старшего сына Джучи Курумиши, Джумаркай и Кутукуй.
Улус Шейбана, пятого сына Джучи, первоначально входил в Ак Орду (Белую Орду), владение Бату, его приемников и потомков. И, следовательно, его дети могли прибывать при дворе сарайских ханов. В пользу отождествления царевича Петра с двенадцатым сыном Шейбана Коничи говорит и тот факт, что он являлся последним, младшим сыном пятого сына Джучи. Дело в том, что “Повесть...” отмечает: “Бе бо тогда отцу его (Петра - Ю.С.), брату цареву, умершу, а матери его держаша много имения ему” (В то время отец его, брат царя, уже умер, а мать распоряжалась большим его имуществом). Причем сам царевич имел полное право распоряжаться данным имуществом: “Он же вся та разда нищим татарским требующим и многа имения владыце вдав”. Здесь необходимо отметить, что по нормам монгольского законодательства Ясы именно младший сын наследовал хозяйство отца.

Источники.

Литература.